«Ракета как такси или Что делать когда бензин будет по 100»

День ТВ. Опубликовано: 9 июня, 2019 г.

Стенограмма видеозаписи, транскрибация видео файла (Youtube).

(скриншот видеозаписи на канале Youtube)

Андрей Фефелов:

Здравствуйте! В студии телеканала «День» я Андрей Фефелов, в гостях у нас Владимир Шумовский. Приветствую вас, Владимир Валерьевич!

Владимир Шумовский:

Добрый день, добрый день.

Андрей Фефелов:

Мы же провели передачу, на мой взгляд, очень важную. Потому что мы очень редко говорим о будущем. Причем мы говорим о будущем часто, но в каком-то таком очень локальном или очень абстрактном таком исполнении. «Будущее непонятно…». И обычно в каких-то мрачных тонах.

Владимир Шумовский:

К сожалению, да, согласен.

Андрей Фефелов:

Все ждут какой-то катастрофы, нового Средневековья, там и т. д., а надо говорить о другом, и я совершенно уверен. Прошлая передача была посвящена вашей технологии – моносота, которая, собственно говоря, является неким проектом в области строительства. И это фундаментальная область, она нуждается в проработке, поскольку тема дома, тема русского дома, она не решается. Вернее как? Она решается или чисто в фольклорном типе, что «вот там давайте избу построим» и т. д. Это все сейчас не работает, или работает в очень таком ограниченном пределе.

Но есть вторая область, которая для России крайне важна. Это область транспорта. И вы как изобретатель, как бизнесмен, вы заняты и этой разработкой. Хотелось бы о ней немножко поговорить, поскольку транспорт для России это… Ну, дом, это, так сказать, 70% жизни, а остальные 30 % — это транспорт, как между этими домами соединяться.

Владимир Шумовский:

Артерии.

Андрей Фефелов:

Пространство у нас огромное, гигантское. И, к сожалению, дороги, они, во-первых, просто на это пространство не настроишься этих дорог, вот сколько не строй их веками, все равно не получится.

Владимир Шумовский:

Конечно.

Андрей Фефелов:

…а потом у нас еще такой климат, что эти дороги, они рассыпаются.

Владимир Шумовский:

Или расплываются. Точно.

Андрей Фефелов:

Что в общем делать? Это большой вопрос. Есть разные разработки на эту тему. Люди думают тихонечко. Но обычно их думы, они выражаются в каких-то статьях, каких-то проектах, к сожалению, никто за основу не берет их размышления. Но так или иначе все пытаются решить вопрос, как в русских условиях, без создания вот этих вот дорогостоящих и очень недолговечных дорог, соединить точки A с точками B, условно говоря.

Владимир Шумовский:

Точно, точно. Полностью с вами согласен, благодарю. Вопрос, на самом деле, очень актуальный. Более того, дело в том, что, когда мы говорим о любом доме, а любом, ну, не люблю слово бизнес, скажем свое дело, мы всегда предполагаем, что надо куда-то дойти, нужно где-то хранить. То есть, речь идет на самом деле, не только о транспорте, но и транспортно-логистической задаче. И вот эту задачу приходится решать комплексно. Потому, что, если мы понимаем, что есть дом, есть жилье в широком смысле этого плана, и, соответственно, мы должны понимать, что мы говорим о жизни, не о локальных каких-то вопросах, а мы затрагиваем одновременно все аспекты жизнедеятельности. Ну, скажем даже, если возьмем один день человека. То есть, он проснулся дома, потом он на работе, потом он опять дома. Но вот эти основные моменты, которые сегодня, к сожалению, у многих, скажем так, вырывают из жизни часы, а то и 4-6 часов.

Андрей Фефелов:

Особенно те, кто на машине.

Владимир Шумовский:

Да! Стоят и ждут. Ну, это же коллапс! То есть, по большому счету, если мы говорим о жизнедеятельности как об органах, (да?), дом — это некий орган для жизни в спокойном ритме, работа – это в активном ритме, то артерии, которые соединяют вот эти два органа, они должны быть чистыми, эффективными. Вот здесь как раз-таки основа основ – это эффективность. Потому, что та эффективность, которая сегодня наблюдается в виде пробок, загазованности и т. д., и т. д. …, я уже не говорю о безопасности, а точнее об опасности. То есть, мы с вами, как приходим на вокзал, что метро, что железная дорога – «транспорт повышенной опасности». Ну, как может быть транспорт повышенной опасности? А зачем изобретать транспорт повышенной опасности? Ну, изобретите транспорт безопасный, (да?), без опасности. Тем более, ну, я бы понял там в контексте каких-то катаклизмов, (да?), каких-то нестандартных ситуаций, это еще как-то можно понять, но, когда мы с вами говорим о стандартной ситуации, я выхожу на платформу, «будьте внимательны!». Ну, зачем? Да? То есть, ну, это все равно, что, если я бы пришел в лес и мне бы сказали: «будьте внимательны, здесь ходят волки, здесь извергается вулкан, и т. д.». Ну, как-то это будет не совсем логично: зачем ходить в такие опасные места для отдыха, (да?)? То есть, я понимаю, кому нужен экстрим, но мы же, когда едем на работу или домой, мы не пытаемся попасть в экстремальную ситуацию, испытать жизнь (да?) на прочность?

Поэтому вот эти моменты, конечно, возникали. При этом мы говорим о нескольких направлениях, сразу. Потому что эффективность – да, безопасность – да, комфорт – тоже да, но это, когда мы говорим в контексте для себя, а нужно же еще и смотреть о том, что речь на самом деле идет не только о том, что мы думаем о себе, но мы еще думаем о природе, о том, что нас окружает.

Андрей Фефелов:

О среде.

Владимир Шумовский:

Да, именно о среде. Поэтому этот момент, он, на мой взгляд, достаточно важен. И в этом плане я создавал в свое время концепт благополучия. Благополучия экопоселений и, соответственно, артерий между вот этими точками, где человек проводит основной период своей жизни. Исходя из этого был создан такой транспорт как СТ*РАУС. На самом деле, это аббревиатура. СТ*РАУС – это скоростной транспорт, скоростные транспортные радиоуправляемые системы.

Они в свое время были пересняты NASA, запущены в виде проекта SkyTran. Это 2012 – 2014 год. И, соответственно, они в свое время попытались показать, что они могут, но об этом чуть по позже я расскажу.

Поэтому транспорт действительно является…, вот тот концепт, который был создан – это подвесной транспорт, причем многоуровневый, в отличие от того, что сегодня вообще существует. Причем это индивидуальный беспилотный транспорт. То есть, как ни парадоксально, перевозить небольшие объемы с высокой скоростью значительно эффективнее, нежели ждать, когда заполнится весь поезд на 1000 человек, по 100 человек 10 вагонов, и это все дело тащить куда-то.

Андрей Фефелов:

Гм-гм.

Владимир Шумовский:

Причем смотрите, что получается, если мы говорим об эффективности. Для того, чтобы мне проехать 10 остановок, мне нужно 10 раз остановиться, выпустить и впустить каких-то людей, которые меня могут, ну, биологически заразить, которые могут ограбить, ну, и т. д., и т. д. Это я о негативе, который может случиться. Но и о позитиве, в принципе здесь говорить как-то не приходится, потому что это торможение. Следовательно это износ колодок, это в общем-то экстренная ситуация, когда мы тормозим – разгоняемся, тормозим – разгоняемся, и т. д.

Другая ситуация: если мы говорим об идеале, а к чему бы хотелось прийти? Хотелось бы, да? Я пришел, с ходу транспорт пришел. То есть, ну, по наитию. Да? Берем брелок, подходим к остановке, нажали, понимаем, что идти около минуты, и транспорт в течение 1,5 – 2 минут подошел. И мне пропиликал: «Я здесь». Да? То есть, я подхожу к остановке, транспорт подходит ко мне, я сажусь, и, соответственно, вот как на картиночке показано, (да?), открывается дверь, я сажусь, и индивидуально поехал. В отличии от того, к чему мы привыкли, когда автомобили стоят гуськом друг за другом, здесь…

Андрей Фефелов:

Уровни, да?

Владимир Шумовский:

И уровни, и вот просто на дороге, (да?), то есть вот мы останавливаемся где-то, как автобусная остановка, (да?), сначала подошел автобус, потом троллейбус, потом маршрутка, и т. д., и вот они гуськом там стоят, получается пробка. В нашей ситуации мы можем их параллельно ставить. То есть, они заходят параллельно на параллельно стоящие площадки, а дальше выходят тоже в одну линию, но уже каждый, когда загрузился. Таким образом, если человек в определенной ситуации, там, не сразу смог сесть, вот ему <нужны> минута, две, три пока он усядется, пока он что-то вот…, да? Мы никого не задерживаем. То есть, таким образом, решается одновременно несколько вопросов. То есть, одна остановка может пропустить, то есть, посадочный элемент пропустить 5 кабинок, а другой только две, а может третий вообще одну, и так далее. То есть, никто никого не задерживает. Каждый работает в своем режиме, который ему комфортен. Без спешки и т. д.

Второй момент: как ни парадоксально по эффективности получается, что если у нас кабинки индивидуальные, то гораздо проще перевозить разные виды товара точечно по назначению. То есть, мне нужно в одну область Москвы, кому-то нужно в другую область, в другой район, и т. д. Таким образом, 200-300 килограммов перевезти гораздо проще, тем более со скоростью, там, 600-800 километров в час. Это займет по Москве приблизительно около минуты, двух. То есть, грубо говоря, это как домофон.

То есть, вы вызвали хлеб, вам его подвезли уже через пару минут горяченьким. Именно по этой транспортной системе. Причем в идеале, если мы говорим о концепте, почему бы нам с вами не совместить лифт с транспортной системой. Она же индивидуальна. То есть, я зашел в лифт индивидуальный и поехал. Предположим, что он был бы с сиденьем, комфортным, (да?), вот также кабинка подъехала, я вышел там на 20-ом этаже, сел в кабинку и поехал. И мне не надо загружать лифт, загружать улицу, по которой я иду, (да?), место, мне не нужно на остановке…

Андрей Фефелов:

То есть, нужны, правда новые дома с такими специальными шахтами.

Владимир Шумовский:

Да, на самом деле, дома могут быть специальные, могут быть новые, а могут быть и старые. Потому что, на самом деле, это индивидуальный транспорт поэтому он просто может пристраиваться в виде некоего небольшого объема пристройки к нашим парадным. Таким образом, человек может просто подъезжать к парадной, да, ему придется пока пользоваться лифтом, но со временем это можно решить. Более того, мы понимаем, что сегодня кровля обычно плоская. Поэтому мы можем в принципе (у нас же подвесной транспорт), он может базироваться именно на кровле. Таким образом, мы будем не подниматься с первого этажа на свой этаж, а спускаться с кровли на нужный нам этаж. То есть, таким образом, эти вопросы тоже могут быть решены. И, таким образом, мы еще и не загружаем трассу, то есть, мы между домами ставим арочные системы и, соответственно, просто между домами идет вот эта транспортная вся система на высоте.

То есть, грубо говоря, это нечто среднее между маршрутным такси или просто такси, (да?), и самолетом. Но при этом в разы дешевле и того, и другого. <…>

Андрей Фефелов:

То есть, эта паутина коммуникации, она находится над городом, по сути, да?

Владимир Шумовский:

Может находиться над городом. Она может быть между домами. То есть для того, чтобы не перегружать… Вот у нас есть проспект, кто хочет экстрима может сесть на личный автомобиль, но он будет ехать долго. То есть, то, что мы проезжаем за 15-20 минут, а то и за час, два, мы здесь проедим за несколько минут.

Поэтому, если хочется посмотреть на город и постоять в пробках, ну, для желающих, пожалуйста. Это выбор каждого, он индивидуален, а когда действительно нужно приехать на работу (причем мы же понимаем, что при скорости 600-800 километров в час, а то и до 900, мы можем жить в Москве, ездить в Питер, например, или наоборот, (да?), и у нас времени займет это всего лишь 45 минут). Из любой точки Москвы – в любую точку Петербурга за 45 минут.

Андрей Фефелов:

А почему такая скорость огромная? За счет чего она достигается?

Владимир Шумовский:

На самом деле, там три вида двигателей, и самое главное – это бесконтактные системы. То есть, мы говорим о давно отработанной системе, так называемой магнитной левитации, поезда Маглев 70-х годов ходят между Францией и Англией.

Андрей Фефелов:

Ну, в Китае я знаю там…

Владимир Шумовский:

И в Китае уже давно это налажено. То есть, это не проблема. Проблема с весом несущих элементов. Она у нас решена благодаря тому, что мы еще используем элементы аэродинамики, аэрокрыла, которое на самом деле взято с прототипа АН-2. Помните, наверное, АН-2 у нас взлетал при скорости 30 километров в час. То есть, два, более менее, могучих мужчины могли просто бегом разогнать самолет до скорости, чтобы он уже имел положительную составляющую, и мог уже взлетать.

Андрей Фефелов:

Такая этажерка знаменитая?

Владимир Шумовский:

Да, да, да. Знаменитая этажерка, абсолютно точно. То есть, на самом деле, вот эти все моменты, они определены, сегодня отработаны, благодаря сегодняшним технологиям мы можем это все сделать очень легко и быстро. Причем мы рассчитывали даже работы по созданию такого транспорта, ну, строительные работы, назовем это так, в экологически чистом режиме. И у нас получилось, что между Питером и Москвой нам нужно всего лишь три месяца, ну, чистой работы, конечно, для того чтобы создать такую транспортную систему.

Конечно, 600-700 километров железных дорог проложить за 2-3 месяца, ну, просто не реально. Причем сколько надо щебенки, сколько надо мостов и т. д., а у нас же это изначально как мост, с пролетами в 50, 100, 150 метров, поэтому нам не нужно строить мосты, мы и так строим эту систему как единое целое.

Более того, в экологическом смысле мы решаем очень многие вопросы. То есть, нам не нужно копать траншеи, нам не нужно делать какие-то насыпи, нам не нужно крушить горы для того, чтобы щебенку выработать, а потом привезти. Да? Она опять будет осыпаться и т. д., и т. д. Но это было бы не так страшно, если бы не то, что мы фактически режем землю на части, экологическую среду режем на части. То есть, животные жили в своем регионе, и вдруг им вот этот регион обрубили в 2, в 3, в 4 раза меньше. То есть, ну, когда это кролик, тогда еще это, наверное, не очень заметно, но, когда мы говорим об оленях, которым надо перемещаться… Лось, олень, медведь и т. д. – животные, которые действительно являются основой экосреды этого региона. И мы его рушим, мы его уничтожаем. То есть, животные либо вымрут, либо перейдут куда-то, если, конечно, смогут безопасно перейти вот эти трассы, которые мы сегодня заливаем бетоном там, асфальтом и т. д.

Андрей Фефелов:

Отбойники.

Владимир Шумовский:

Да, с отбойниками, со скоростным режимом, и т. д. Вот эти моменты, они, на самом деле, недопустимы. Что же у нас происходит? У нас ввинчиваются всего лишь винтовые сваи, и выставляются арочные системы до высоты 10, 15, 20 метров. То есть, под ними животные абсолютно свободно ходят также как в лесу, они их даже не замечают. Шумовых эффектов тоже особо не будет. По той причине, что скорость вот такой кабинки, она же небольшая, это не поезд, она не гремит. Это не подвес как таковой, а это бесконтактное движение. Поэтому там фактически это как завывание ветра всего лишь на всего.

Андрей Фефелов:

Свист.

Владимир Шумовский:

То есть, вот когда порывы ветра по листве, (да?), фактически шум будет такой же степени. Еще не известно, кто больше будет шуметь, лес, который рядом или сама вот эта транспортная система. То есть, она никому мешать не будет в этом плане.

Андрей Фефелов:

А для нее надо просеки прорубать, (да?), сквозь лес?

Владимир Шумовский:

Просеки, конечно, желательно, потому что естественно если будет <так>, чтобы не мешало, конечно. Но это уже минимальный урон природе, потому что при этом корни, они как расходятся, так и расходились, поверхностные воды и поверхностные слои, гумус и т. д., они переходят свободно, растения меняются пыльцой и опыляются абсолютно безвредно и свободно, и в свободном режиме. То есть, там никаких нанесений каких-то ограничений на природные ресурсы нет в этом случае. Ну, и технически, самое главное, что это можно сделать автоматически и быстро. То есть, пришла техника, ввинтила винтовые сваи, здесь же площадка, здесь же арочная система, и пошел дальше винтить. То есть, это все в автоматическом режиме там при участии 2, 3 специалистов можно сделать. А, вот, уже навязывание этих элементов на подвесной системе, это делается в автоматическом режиме, точно также как у нас сегодня работает вязальный автомат, например.

То есть, мы же не удивляемся, что сегодня не вручную вяжут, (да?), свитера, а просто машина работает, выпускает все это дело достаточно быстро и четко. И самое главное более качественно.

Поэтому вот эти моменты, в том числе экологические, они очень важны. Хотя, конечно, многие задаются вопросом: «А как же ходить?». Да? «Дорог нет, как ходить?». Дороги есть. Более того, нам не надо выравнивать сам ландшафт. То есть, ландшафт как был, так и есть. Мы устанавливаем винтовые сваи, какая-то винтовая свая будет на уровне 10 см, какая-то на уровне 30, 40, 50 см., и между ними просто берется наборный элемент ферменной конструкции, грубо говоря просто такая панелька, полая плита, на которую накладываются уже определенные элементы, скажем так, паркета. И мы по этому паркету, соответственно, можем ходить в любое время суток.

Более того, туда может подключиться от нашей энергосистемы, просто пневмосистема. То есть, это просто воздух под давлением, буквально двух атмосфер, и мы, таким образом, получаем с вами движущуюся вот эту дорожку, которая внизу очищается и выходит наверх абсолютно чистая. Таким образом, если скапливается влага, а температура около нуля или минусовая, там не будет гололеда. Он не сможет на сухой поверхности образоваться. Соответственно вот эти дорожки, во-первых, их очень легко ремонтировать. То есть, подъехала наша техника, ну, там на уровне нашей газели или что-то в этом роде, (да?), сняли один элемент, поставили новенький, опять подключили, 10 минут, дорога опять чистая, новая, ходи сколько хочешь. Это может быть велодорожка для обычных велосипедов, (да?), сегодня моноколесо там, электросамокат, и т. д. – катайтесь сколько угодно. Прямо по лесу. Но при этом мы не наступим ни на одного, скажем так, лесного гада, (да?), ни одну лягушечку не задавим, улиточек и т. д.

Андрей Фефелов:

Эффект бабочки, так сказать, исключен.

Владимир Шумовский:

Практически да, да. Ну, и самое главное, что мы сможем перемещаться тогда и по болоту, (да?), в болотных определенных системах, и по лесу, и по полю, и т. д., и т. д. То есть, это могут быть экологические дорожки, которые будут нас соединять между собой. Ну, элементарно, даже 50-100 километров сегодня проехать на автобусе – это проблема. Это надо готовиться целый день.

Андрей Фефелов:

Ну, если так вот предположить, что этих кабинок будет много, то получается, что это гигантская тоже такая цифровая система должна быть, которая распределяет их, чтобы они не тормозили друг друга, не сталкивались?

Владимир Шумовский:

Конечно, конечно. И вот в этом плане на самом деле NASA и проявила свою, мягко выражаясь, некомпетентность. И они не смогли создать…

Андрей Фефелов:

А что значит NASA? Я вот не уловил этот момент.

Владимир Шумовский:

Это настоящее NASA, которое работает с космосом, в США.

Андрей Фефелов:

Так.

Владимир Шумовский:

В Тель-Авиве они запустили, и это можно посмотреть, посмотреть проект SkyTran, он до сих пор висит на сайтах, и в русской версии есть. И они заявили о том…

Андрей Фефелов:

Это аналогичный проект? Или они у вас подсмотрели?

Владимир Шумовский:

Они просто взяли один в один мой проект.

Андрей Фефелов:

Украли. Назовем это так, по-доброму.

Владимир Шумовский:

Да, украли, украли.

Андрей Фефелов:

А где они его украли у вас?

Владимир Шумовский:

Дело в том, что в 2003 году мы с нашими альбомами ходили по всем, скажем так, представительствам и т. д., в том числе и консульствам. И в консульстве мы четко сказали: «Вот, есть решение транспортных вопросов, мы же теперь друзья, и т. д., давайте создавать мир будущего, эффективный и т. д. Почему бы нет?».

Андрей Фефелов:

Они сказали: «Спасибо…».

Владимир Шумовский:

Да, а они даже спасибо не сказали, честно говоря. Они сказали, что «нам не до вас». «У вас деньги есть? И т. д.» Вот, не только дайте, но еще и постройте. Вот, на что мы сказали: «В принципе не надо, значит не надо». Но альбом, как презентацию мы оставили. Тем более, тогда еще с бизнесом…, ну, вот производственный бизнес мне был понятен, но вот «купи, продай, отдай», вот это до сих пор для меня такая загадка, как-то некорректно…

Андрей Фефелов:

Честно говоря, к нам приходят экономисты, они говорят, что для них это тоже загадка. Потому что современная экономика – это в каком-то смысле антиэкономика.

Владимир Шумовский:

Да. На самом деле это промышленный шпионаж, если называть вещи своими именами. Поэтому получилось так, что мы раздать-то раздали, и мы в свое время даже на сайте выставляли, знаете такая программка сейчас есть, глобус, на котором видны точечки, кто заходит, сколько человек зашло, и т. д., и т. д. И у нас было сначала 3, потом 5 точек, а потом как-то одна появилась только точка – «неопознанные координаты». То есть, они где-то в районе Африки, потом в районе Америки, Южной Америки, и вот как-то они то появляются, то исчезают, то есть, то ли это яхты какие-то, то ли еще что-то.

Андрей Фефелов:

Гандурас. У нас кстати есть один зритель «Дня ТВ» в Гандурасе. Я за ним слежу постоянно. Но один всего лишь. Нет, ну это действительно, скорее всего, так сказать, это самое мировое правительство. Оно же ведь передвигается где-то, на яхтах, на кораблях, как-то.

Владимир Шумовский:

Причем я, может быть, даже не акцентировал на это внимание, если бы не одно «но». Эти точки жили у нас на карте лет семь подряд, то есть это не месяц, не два, не так, что, «а давай посмотрим», и там запросов было достаточно много. То есть, это именно сканирование. Любую новость, которую выставляешь на сайте, все, с гарантией, эти точки появятся. То есть, как-то мы вот так проверяли несколько раз, просто я перезапускал…

Андрей Фефелов:

Какие молодцы, и вообще я потрясаюсь! Это вообще для них свойственно, они уже этим занимаются много, много лет. Еще в пору газет бумажных, все газеты они читали, я это, кстати, понял по тому, как они реагировали на одну очень маленькую публикацию в одной маленькой региональной газете, где я тоже, так сказать, немножко работал. Но просто вот этот вот момент, о котором вы сказали показателен. Значит они взяли этот проект и попытались его осуществить, без вас.

Владимир Шумовский:

Да, да, да. Более того, на самом деле я частично благодарен по той причине, что они доказали три базовых момента. Первое, они написали сразу, что левитационное такси, они сначала заявляли там 500 км. в час, потом 320, потом 260, поясню потом почему. Но факт в том, что они сказали, что даже при скорости 260 километров в час левитационное такси эффективнее, чем железнодорожный транспорт. То есть, в России мне никак это было бы не доказать, это никакими способами, а здесь это, с одной стороны, компетентные люди, которые собрались, это экономисты. Ну, и, соответственно, это уже как бы постановление, что, да, это факт, это уже просчитано и понятно.

Второй момент, в чем может состоять благодарность, это то, что они, на самом деле, создали вот этот базовый прототип и показали, как делать не надо. С одной стороны, почему у них не получилась левитация? По той причине, что у нас есть базовая направляющая. Под базовой направляющей у нас, соответственно, идут вот эти кабинки, и кабинка прикреплена…

Андрей Фефелов:

А вы все-то не рассказывайте. Я боюсь, сейчас они возьмут послушают нас…

Владимир Шумовский:

А у нас это все нарисовано. Пускай пробуют, у них уже это не получилось, и я думаю раза с 14-го больше 5 лет не получалось, значит не получится и впредь. Тем более, я надеюсь у нас скоро свои уже будут построены аналоги и будет уже…

Андрей Фефелов:

Прошу прощения, что прервал.

Владимир Шумовский:

Благодарю. Поэтому получается так, что кабинка, она висит как груша. У нее есть достаточно мощная шея, и есть антикрыло, которое заложено именно в этой направляющей. И вот это антикрыло у них не получилось. Дело в том, что оно по своей тяжести, это же электромагнит по большому счету, получился в пять раз тяжелее, чем сама кабинка. То есть, представляете, у вас двигатель в автомобиле в 5 раз тяжелее будет, чем весь ваш агрегат.

Андрей Фефелов:

У них не было <АН-2> просто.

Владимир Шумовский:

Да, да, а они не поняли, что такое аэродинамическая составляющая. Они, наверное, не в курсе были, что такое различные левитационные системы, которые вот у нас запускались в том числе на море, там, и т. д., и т. д., когда некие корабли могут идти над водой и, соответственно, формировать определенный воздушные потоки под собой. То есть, там очень много направлений…

Андрей Фефелов:

То есть, речь идет о вот этих экранопланах знаменитых, да?

Владимир Шумовский:

Абсолютно точно, но к верх ногами. То есть, эффект тот же самый, но немножко в другой форме. Поэтому, когда мы формируем вот саму эту конструкцию, мы формируем одновременно и потоки, которые не дадут биению разбить эту конструкцию. То, с чем, скорее всего, они и не справились. Но там очень много подводных вот этих камней. Один из них – у них не было понимания, как разводить потоки. То есть, грубо говоря, они не смогли создать правила дорожного движения в 3D. Потому что у нас сегодня 1D, даже не 2, потому что линейное движение (да?), то есть, не плоскостное даже, а линейное, а речь идет о том, что у нас не просто линия, а она у нас объемная. То есть, кабинки должны расходиться, сходиться и т. д.

И вот, как вы правильно заметили, должно быть четкое управление, то есть взаимодействие. На самом деле, это большой муравейник, но муравейник культурных, уважающих друг друга муравьев. Да! Поэтому каждая кабинка, прежде чем что-то сделать, она сначала всех оповещает, обмениваются мнением, узнают, кто кого пропустит, и после этого начинают маневр. Таким образом, когда расходятся кабинки, они уже знают, когда они будут сходиться, кто кого пропустит и т. д.

Если идет какой-то сбой, все муравьи…

Андрей Фефелов:

Останавливаются.

Владимир Шумовский:

Нет, объединяются. У нас же поток один. Поэтому две кабины, зажав между собой третью, свободно доставляют ее до места, даже если она не в состоянии двигаться. Но так как это скорости совсем другие, это не часы, это не минуты, это не секунды, и даже не десятые доли, это сотые доли секунды. И скорости – это не 40-60 километров в час, которые мы сегодня видим на ограничителях, (да?), на дороге ограничение скорости, а это скорости, извините, 400, 600, 800 километров в час.

Андрей Фефелов:

Ну, уже в принципе авиационные скорости реактивных самолетов.

Владимир Шумовский:

Ну, да, это уже 1100, это уже скорость пули как минимум. То есть, конечно, в этом плане все по-другому. И соответственно, когда мы понимаем, что «ой, кабинка там начала сбой», то мы должны понимать, что кабинка обнаружила в себе сбой за доли секунды, уже всех оповестила, и все уже знают и спешат на помощь.

То есть, у нее еще аэродинамики хватает, у нее еще даже ничего не случилось, еще даже не знаю, там, загореться двигатель не успел, дым не пошел, а только симптомы, все, к ней уже пришли на помощь, уже все в порядке, ее уже отправили на стояночку, ее припарковали, просили вас перейти в другую кабинку. То есть, вы еще ничего не поняли, просто вот такая ситуация, и все. Внештатная какая-то ситуация возникла, «перейдите, пожалуйста, на другую кабинку. Мы прибываем через 1,5 минуты на остановочку». Все, вы уже в курсе, все в порядке, никаких проблем.

С другой стороны, исключен терроризм. Для многих стран, возможно, это не выгодно, потому что отмывание денег невозможно. Потому, что террорист может себя взорвать только, когда он с кем-то контактирует, а когда вокруг него никого нет… Ну, он может себя взорвать только в какой-то отдельной кабинке. При этом кабина, мало вероятно, что пострадает серьезно. Пострадает то, что внутри. То есть, сам себя он, конечно, может там, мягко выражаясь, распылить, но нанести не системе, система-то отдельно, кабинки отдельно. Даже если кабинку взорвать, антикрыло, оно само дойдет. Ну, без кабинки, правда.

Поэтому максимум это будут повреждения каких-то…, ну, покраски, повреждения каких-то минимальных частей, которые на жизнеспособность системы никак не повлияют. Поэтому вот эти вот моменты, они изначально продуманы. Более того, по безопасности продумана и система, когда вы заходите на остановку, и у вас груз автоматически сканируется. Не облучая человека, как у нас сегодня происходит с рамками. Да? Мы же знаем, что рамка это в общем-то аналог и основа РЭБ борьбы (<радиоэлектронной борьбы>), да, и в 70-80 годы радиофизика, радиотехника была настроена в Советском Союзе именно на это. И мы сегодня знаем, что есть некие системы, которые разгоняют радиоволной манифестантов. И вот это как раз-таки оттуда. Более того, нашим детям проходить больше четырех раз через рамку в месяц категорически нельзя. Первое…

Андрей Фефелов:

Это как микроволновка, да?

Владимир Шумовский:

Это хуже, чем микроволновка. Это перестроение всего организма. То есть, во-первых, это радиомагнитные системы, это различные системы, которые влияют на три основных системы…

Андрей Фефелов:

Ну, в школе-то поставили у всех…

Владимир Шумовский:

Да. Поэтому наши девочки, скорее всего, после этого перестанут рожать. Наши мальчики, скорее всего, к 20-25 годам перестанут смотреть на девочек. Таким образом, стерилизация минимум 90 процентов нашего поколения.

Андрей Фефелов:

Нет, ну, вот то, что вы сейчас сказали это как бы, по сути, важнее всяких транспортов, и домов и т. д. Но откуда такая информация и представление такое?

Владимир Шумовский:

Вы знаете, я радиофизикой занимался фактически весь институт (6 лет). Более того, радиофизические и военные основы я дополнительно еще проходил, ну, многие годы, потому что безопасность – это основа понимания опасности. Когда мы понимаем всю структуру опасности, мы можем какое-то противодействие создать. Не понимая этого, противодействие создать невозможно. Более того, РЭБ борьба, смотрим, как мы с радиосистемами сможем бороться на расстоянии. Как влияет электромагнитная система на мозг. Человек на 90 процентов состоит из воды. То есть, он перепрограммируется. Это слабоумие, в первую очередь.

На самом деле, когда мы проходим через рамку, проходит очень простая вещь, мы получаем микроудар. По большому счету после нокаута, как вы знаете, на боксе несколько месяцев нельзя выходить на ринг. Это травма. Вот эту травму мы в микродозах получаем ежедневно, проходя через рамки.

Андрей Фефелов:

В метро, по-моему, такие установлены.

Владимир Шумовский:

Именно. Вот это и есть основная опасность. Причем в метро очень много не только рамок, но и радионаправленных частот, систем и т. д. Тем более, сегодня еще и WI-FI включили в метро. То есть, в принципе, человек, который находится в метро хотя бы раз в неделю, ну, скажем так, минимум на 50-70 процентов теряет свое истинное здоровье. То есть, это уже доходяга.

В чем прелесть? Прелесть в том, что он будет 100 процентов завязан на аптеку. Поэтому без таблеток он жить больше не сможет. И, соответственно, природа ему больше не нужна.

Андрей Фефелов:

Фармацевтические концерны, они так празднуют свой праздник…

Владимир Шумовский:

Конечно. То есть, первое, он отдает деньги на аптеку, второе, он отдает деньги на транспорт. В итоге он становится, сколько бы не зарабатывал, бедным. Бедным, прежде всего, в том, что ему деньги уже не понадобятся. Он уже не человек, он больше робот. Он уже винтик, которому в принципе деньги нужны только для того, чтобы отдать этой же системе. Он уже внутри системы просто такой насос, который перекачивает деньги с одной емкости в другую, не более того.

И вот этот транспорт, он как раз-таки является не артерией, которая дает жизнь, а которая перекачивает с одной емкости (с дома) в другую емкость (на работу), а с работы соответственно – в дом. И, таким образом, человек начинает работать исключительно, я извиняюсь за выражение, на унитаз. Пришел, купил, отдал. Купил, отдал. Сделал, отдал. Все. То есть, он является просто элементом, он уже перестал быть человеком, у него нет творчества, у него нет желаний, у него вообще уже больше ничего нет. У него просто инстинкт: бегать по кругу. Вот это самое страшное, потому что человек теряет самое главное – человечность. Он перестает себя идентифицировать. Он даже не может себя назвать человеком. Он просто становится физлицом, судовым грузом, товаром.

Андрей Фефелов:

Ну, вот, то, что вы сейчас сказали это вообще характеризует современную систему, и <систему> социальных отношений, экономических отношений и является проекцией образа вот этого большого города, мегаполиса, в котором живет огромное количество людей. Если по всему миру брать – это очень значимый какой-то сегмент человечества. Потому, что сама культура мегаполиса, она распространяется на другие города, даже небольшие. И в общем, все это дело потихонечку превращается в систему таких гетто, которые, так сказать, сами себя поедают, если угодно. Самопоедающиеся системы.

Владимир Шумовский:

Да, абсолютно точно. Это система самоуничтожения. То есть, это некая воронка, черная воронка, которая уничтожает сначала интеллект, потом, соответственно, культуру, потом идеологию, а после этого, не имея ни культуры, ни здоровья, ни идеологии, это просто, вот, существо, которому можно вложить в голову все, что необходимо, и он будет выполнять четко, не задумываясь о последствиях, совершенно. Ни о своих, ни об окружающих.

Андрей Фефелов:

Мы сейчас сделали такой экскурс небольшой. Это вообще огромная тема, она конечно постоянно у меня возникает в голове, и с моими гостями я это обсуждаю, а если возвращаться к транспортному проекту, вот было значит сказано слово по поводу того, что это «скоро будет воплощено, здесь и т. д.». Вообще есть ли какие-то основания так говорить? Какие они? И, во-вторых, вопрос такой более приземленный, вот у вас есть проект, (да?), сначала появилась идея, потом, вот, идея стала неким проектом, более менее разработанным, этот проект должен пройти какие-то испытания, поскольку ясно, что на одних теоретических выкладках уедешь тоже недалеко, (да)? До Питера не доедешь, значит, соответственно, нужен какой-то полигон… Вообще кто это будет делать? За счет чего, каких средств? И, главное, кто в этом заинтересован глубинно? Я имею в виду не абстрактно, как все мы, и даже человечество, а я имею в виду конкретное ведомство, структура и т. д.? Ясно, что РЖД этим заниматься не будет.

Владимир Шумовский:

Конечно.

Андрей Фефелов:

У нас же нету министерства подвесного транспорта. Значит, соответственно, что, как, куда?

Владимир Шумовский:

Вы знаете, парадоксально, но буквально год назад я узнал, что у нас оказывается министерству образования все, что касается транспорта больше не принадлежит. И теперь, вот, тоже РЖД оно уже, обучающие структуры и институты имеется в виду, они уже именно отошли к министерству по транспорту. И там организован такой филиал, именно инновационного транспорта, насколько я понимаю, он начинает уже развиваться. Насколько быстро, эффективно будет не знаю, но ресурсы у него уже появились. Поэтому это, вот, первый такой, первая ласточка…

Андрей Фефелов:

То есть ведомство под себя подбирает и образовательные структуры и вот эти вот экспериментальные какие-то там площадки.

Владимир Шумовский:

Да, что-то там происходит. Не знаю, что, особо не углублялся, по той причине, что я понимаю, что там есть кадры, многие кадры пока за бортом, но их можно объединить.

Андрей Фефелов:

Вот есть такая история, поскольку все-таки Россия – это страна изобретателей, это страна создателей…

Владимир Шумовский:

Однозначно.

Андрей Фефелов:

…И это быстро прочухали наши «партнеры» в кавычках, и они создали здесь несколько кластеров, которые просто уводят людей за границу. То есть, как только возникает явление, какие-то мозги себя обнаруживают, они быстро берут их и скупают. Для этого существуют определенные структуры в Академии Наук. Я об этом говорю торжественно, открыто и т. д. Меня могут, конечно, сейчас за руку поймать, сказать: «А где? А покажите?».

Владимир Шумовский:

Легко покажем.

Андрей Фефелов:

Ну, во всяком случае в 90-е годы это было точно так, просто работала целая система, конвейер. Что сейчас, я, честно говоря…, вот в нынешний период, там сложно все, запутано, сказать точно не могу. Сколково пресловутое…

Владимир Шумовский:

У них нет ни одного серьезного проекта.

Андрей Фефелов:

Ну, конечно, здорово, это они построили квартал недвижимости, значит, рядом с собой, элитное жилье Сколково, это просто прекрасно. Можно их поздравить с этим. И как только туда идут люди, с реальными проектами, они наталкиваются на стену. Им то ли подмигивают и говорят: «А давайте так и так сделаем», а на самом деле их просто, ну, водят за нос.

Владимир Шумовский:

Да, это мошенничество.

Андрей Фефелов:

И потом эти же люди, они скупаются, тоже партнеры, поскольку партнеры приходят, они знают уже о них, поскольку пришли в Сколково, засветились и т. д. И я конечно, по поводу экспериментальных площадок при нашем министерстве транспорта ничего не скажу, вообще ничего не знаю, вот только что вы мне сказали, но вот главное, чтобы они работали в том направлении, в котором нужно нам как стране, как цивилизации, как народу, а не в том, в каком это нужно кому-то за океаном. К сожалению, у тех, кто за океаном у них очень хорошо разработаны все организационные мероприятия, связанные и с разведкой, шпионажем, и выводом людей к себе.

Владимир Шумовский:

Точно, точно. Здесь, первый момент хотелось бы прежде всего проговорить, что это тренд мирового развития. То есть, это что означает? Это то, во что будут вкладываться триллионы и не рублей, это то, на чем будет развиваться в последующие 100, а то и 150 лет в принципе все мировое сообщество, и, естественно, это никто просто так никому не отдаст. Поэтому, естественно, что ко мне никто не приходит и не говорит: «Давай, мы тут поработаем». Просто следят, смотрят, что к чему, видят, что я патентую.

Андрей Фефелов:

Мониторят.

Владимир Шумовский:

Конечно. У меня много патентов по этому поводу. Вот, и самое главное, что люди начинают понимать, что если это тренд мирового развития, то они со своими деньгами сами все сделают. Как, например, тоже NASA вложили 6,5 миллиардов вот на эту подвесную игрушку, и ничего не сделали практически. Просто потому, что нет корней, они не понимают, как это сделать, и где это внедрить. Но прослеживается везде одно и то же: все ищут. То есть, мы знаем, что в Америке сейчас, и в Китае там, вот эта вакуумная труба так называемая и т. д., то есть, вот, эти моменты, они пытаются что-то сделать. Но это же безумие! Потому что вакуумная бомба это круче любой водородной бомбы. И надо четко понимать последствия. То есть, это может быть вплоть до климатического оружия. И если создавать, вот, такие системы, они требуют еще плюс ко всему большого количества энергии.

Андрей Фефелов:

Просто сама вот эта задача создать опережающую систему транспортную, не догоняющую, допустим ведь в каком-то смысле китайцы, которые создали эти магнитные железные дороги, они, условно говоря, живут еще все-таки, наверное, в прошлом… Это колоссальные вложения были созданы. И если сейчас возникает новая система, парадигма, которая и экономически более выгодна и логистически более, так сказать, рациональна и т. д. на базе вот этих компьютерных систем, то китайцы оказываются в проигрыше, а наша территория, которая еще не освоена дорогами, в каком-то смысле, мы можем здесь выиграть, можем здесь создать другую среду, другую цивилизацию. Вопрос опять же: кто этим занимается? Судя по тому, что на канале «День» мы ведем этот разговор практически в полной тишине, потому что вокруг государственные СМИ заняты чем угодно, научные журналы так называемые, которых осталось там три с половиной, они этой темы касаются редко. Я знаю, я их пролистываю.

Владимир Шумовский:

И очень поверхностно.

Андрей Фефелов:

Поверхностно, да. Ну, хотя бы в советское время была там «Техника молодежи», которая пусть и на уровне комиксов, на уровне, она пропагандировала эти идеи. Сейчас они никому не интересны, потому что молодежь, которая значит увлекается там борьбой значит с храмами, я не знаю, еще смотрит…, я недавно узнал, что есть еще певица Бузова какая-то, которую все смотрят. Я не знаю, все заняты чем-то еще… Потому что Youtube наполнен вот этой информацией пустой, которая сама себя опять же переваривает, бессмысленной. И оказывается, что, вот, эта проблематика, которая является важнейшей, важнейшей (!), она является не популярной, никому не интересной, и стало быть, люди, смена ваша, которые, несомненно, она должна прийти, они будут заниматься чем угодно, только не вот этими творческими сверхзадачами, которые есть. Поэтому, конечно, есть определенные у меня на этот счет грусть и скепсис, но при этом нам деваться некуда, по сути, поскольку в России нету другого выхода, кроме как заниматься вот этим опережающим развитием.

Владимир Шумовский:

Однозначно. Я полностью с вами соглашусь, более того это наш очень мощный шанс, когда мы благодаря нашим транспортным системам, могли бы объединить и Азию и Европу. Более того, когда мы, в свое время, это 2008-2009 год, просчитывали экономику, получилось, что если мы формируем такую транспортно-логистическую систему через всю Россию – от Дальнего Востока до, например, Финляндии, Украины, то такая система принесла бы нам дивидендов больше, чем нефть, газ, золото и лес вместе взятые. Просто благодаря тому, что у нас транзит, то есть наш коридор. Более того, мы не затронули самый главный вопрос: там, где идет дорога, вокруг нее всегда формируются экопоселения. А это означает…

Андрей Фефелов:

Давайте будем говорить деревни.

Владимир Шумовский:

Деревни, деревни, да, но деревни нового качества. Когда люди там могут ходить не хуже, чем в городе, перемещаться, (да?). Когда комфорт одновременно работает с эффективностью, и, таким образом, жить в деревне становится не только престижнее, но и разумнее, и экономически эффективнее. Потому что зарабатывать в деревне становится намного проще, легче, и самое главное – я не трачу половины жизни на дорогу. Я не трачу деньги на воду, на воздух, на здоровье, на таблетки и т. д.

Дети у меня живут здоровые, сильные. Им не нужны наркотики, им не нужно там вот смотреть всякую вот эту вот, как вы сказали…

Андрей Фефелов:

Это подсобные хозяйства, может быть единые, подсобные хозяйства, которые не индивидуальные, а на каждую деревню какой-то свой совхоз.

Владимир Шумовский:

Совместные, конечно.

Андрей Фефелов:

И здесь экологический контроль, он естественно… В общем это хана вот этому рынку кошмарному продуктовому, который гонит вот эти ГМО и все прочие отравленные, пробитые вот этими антибиотиками мясо и т. д.

И вообще концепция новой деревни, об этом, конечно, стоит поговорить. Но это целый мир, конечно. Мы сейчас в нее войдем и не выйдем. Потому что для меня это тема очень важная.

Но, что касается транспортной системы, то в свое время я в журнале «Союзное государство» опубликовал такую статью, это, конечно, не проект, это некая такая идея, концепция – вместо Российской Империи построить Великую Российскую Трасполию.

Владимир Шумовский:

Чудесно.

Андрей Фефелов:

Когда по сути дела вот эти вот гигантские города-душегубки, они станут музеями, вот этими огромные кварталы бессмысленные, они будут вообще снесены, останутся только исторические центры, а город будет размотан в виде вот этих вот деревень вдоль великой Трансполии, а Трансполия пойдет, значит, в разные точки страны, эти подвесы, но, конечно, будут основные магистрали, и вдоль них будут основные коммуникации. И, в том числе, естественно транспортные, как существуют кроме транспортных коммуникации связи, и возможно над ними будет спутниковая система, которая будет следить за движением.

И эта концепция предполагает, кстати говоря, передвижное правительство. Правительство тоже должно постоянно передвигаться, поскольку Трансполия это и есть, собственно говоря, одна большая столица, которая размотана на тысячи километров, десятки тысяч. И здесь, конечно, это предположение, оно носит характер такой футурологический, может быть даже утопический, но не занимаясь этими вопросами нельзя развиваться. Нас же остановили, нас же тормознули, мы теперь стоим вот и нас пытаются куда-то постоянно развернуть назад, в прошлое…

Владимир Шумовский:

Лишили мечты.

Андрей Фефелов:

Постоянно. Причем в прошлое в негативном смысле. Нас заставляют не только смотреть в прошлое в романтическом смысле, и уж, казалось бы, давайте, помечтаем о прошлом и построим, там, советский рай или, там, имперский рай с колоколами и т. д. Нет! Нас еще погружают в ад, в прошлое и пытаются столкнуть эпохи. И мы на это на все покупаемся, к сожалению, а надо смотреть вперед. Ну, а что дальше-то? Как будем жить дальше? Как вот этот транспорт будет развиваться? У вас какой-то план есть кроме вот этого таинственного отдела при министерстве транспорта?

Владимир Шумовский:

Конечно. На самом деле, немного о позитиве. Сегодня достаточно много предложений, чтобы сформировать, и в России, скажем так, презентационные комплексы, и за рубежом. Это первый момент.

Андрей Фефелов:

Они презентационные или испытательные полигоны?

Владимир Шумовский:

Испытательно-презентационные, да. То есть, это может быть будут небольшие макеты. Ну, небольшие – это несколько гектаров, потому что там скоростной режим соответствующий. И, соответственно, очень много людей, которые понимают, что в это надо вкладываться, что это действительно перспективные проекты, понимают после определенных акцентов и диалогов, что то, что сегодня существует транспортом уже фактически не является, и что эффективность того, что сегодня есть не отвечает никаким запросам сегодняшних потребностей и вызовов.

Более того, наш транспорт не боится ураганов. Ну, потому что, если мы рассчитываем транспорт на 600, 800, 900 километров в час, то ураган со скоростью 150-200 километров в час, ну, это так, мелочь. Это даже не легкое дуновение для нашей системы. С другой стороны, наводнение, (да?), 3, 5, 8 метров, ну, если у нас 15 метров высота стойки, нам эти 6-8 метром совсем никакой погоды не делают. Ну, да, ну вышла вода, прошел ледоход, ну, и ушел, и все хорошо. То есть, никаких проблем нет.

Тоже самое – транспортно-логистические системы, которые позволяют быстро и оперативно решать вопросы с продуктами, с продуктовой безопасностью. То есть дома нажал на домофон: «Хочу помидоры из Краснодара», «Хочу там рыбу с Владивостока», и т. д. В течение часа двух – все у нас будет на столе, свежее, просто вот только что.

Таким образом, решается еще вопрос и фермерского хозяйства. То есть, фермер имеет своих уже постоянных клиентов, ему не нужно думать куда собирать, кому продавать, он уже работает напрямую с людьми, которые его знают, и ему доверяют, и он боится потерять это доверие, он будет работать качественно, он лучше помидорку туда отдаст дополнительно в подарок, но не потеряет клиента. И т. д. То есть, уже формируются душевные, человеческие отношения, а не просто купи-продай, там сканером провел, купил, кто ее произвел эту помидору (?), откуда она приехала (?), чем ее там попрыскали (?), что мы едим вот это с белыми осадками (?), и т. д. Понятно, что это очень многие вот такие вещи, и они решаются, таким образом.

Поэтому, когда мы говорим о транспорте, мы прежде всего говорим о том, что это пространство. Это широта души, это человеческие отношения, это, соответственно, возможность жить в любой точке, где мне удобно, а не куда я смогу успеть доехать за час, два, потому что два часа туда, два обратно, четыре часа – это уже пол рабочего дня. То есть, это просто уже невыносимо.

Таким образом, мы решаем еще и очень многие социальные вопросы. То есть, тот, кто может, он может и на тысячу километров ехать, потому что это всего лишь один час. Я проехал, там поработал, приехал обратно, но в течение этого часа я могу заниматься своими делами, слушать музыку, общаться по Скайпу, по Интернету…

Андрей Фефелов:

Да, образование можно получать второе и третье.

Владимир Шумовский:

Конечно, конечно. То есть, получаются вот такие <вещи>. И еще один момент: по поводу молодежи. На самом деле есть ребята, может быть их не очень много, но они есть, которые объединяются сейчас в группы единомышленников, которым интересно развивать… И нам очень важно, например, делать вот такие хотя бы детские игрушки, которые давали бы возможность формировать вот эту фантазию, реализовывать мечту. Хотя бы пока на базе игрушек, на базе каких-то конструкторов, на базе электронных конструкторов, Интернет-порталов и т. д. Когда ребенок, а потом уже и студент, а может быть и человек более взрослого возраста, мог бы сформировать то, как он хочет жить, а не как он вынужден жить. И, таким образом, эта мечта, она формирует идеологию. Идеологию мира, идеологию процветания, на основе благополучия, здоровья, гармонии с природой, и, вот, тогда человек действительно входит в природу. И, вот, уникальность нашего транспорта в том, что это часть природы. Это именно природная составляющая, взаимодействия человека и <естественной среды обитания>.

Андрей Фефелов:

Для того, чтобы интеллект, накопленный поколениями, на самом деле, (поскольку там ваш интеллект — это тоже результат ваших предков, рода), значит, технологий, которые созданы человечеством целиком, развернуть в пользу развития, в пользу создания новых ступеней жизни и цивилизации. Хотя слово цивилизация носит какой-то оттенок зловещий последнее время.

Владимир Шумовский:

Уже да.

Андрей Фефелов:

Но для этого нужен проект. Для этого нужен проект. Мы не можем это делать исходя из каких-то только лишь интуиций, это нужно чертить, а это и есть, собственно говоря, идеология. Ведь идеология – это не лозунги, это не большие плакаты, а это и есть проект.

Владимир Шумовский:

Это очень серьезный труд.

Андрей Фефелов:

И исходя из этого проекта надо все общество выстраивать, надо его форматировать под этот проект. Иначе ничего не получается.

Владимир Шумовский:

Причем с базовыми реперными точками.

Андрей Фефелов:

Естественно, естественно. И, собственно говоря, именно эта сейчас задача стоит на повестке дня. И когда, там правительство или президент, или кто-то еще объявляют конкурс национальной идеи, такое в России тоже было, это глупость просто. Потому что создать какую-то просто систему красивых фраз это не то, что подразумевает под собой движение вперед. Нужно двигаться исходя из неких проектных очень серьезных разработок. И идея Трансполии, и идея этого нового транспорта, идея в цифрономике, не как в цифровой экономике отдельной какой-то, какого-то направления, вот, в этом рыночном хаусе, а именно организации всей хозяйственной деятельности в рациональном ключе это требует разработок. Сначала тех бесед и посиделок наших, ведь мы просто ведем посиделки, и участвуют в этих посиделках наши зрители, слава Богу, но, тем не менее, за посиделками должны быть мозговые штурмы, за штурмами должны быть конструкторские разработки и т. д. Потом модели опытные, полигоны, и т. д., вплоть до создания этих систем. И поэтому то, что мы собрались – это тоже хорошо, я считаю.

Владимир Шумовский:

Это не только хорошо, это победа. Победа уже и в том плане, что это действительно многим интересно становится. Это некая реперная точка вокруг которой могут уже люди собираться, обсуждать эту идею. Каждый сможет вносить какие-то свои дополнения. Положительные, неположительные, но главное, чтобы уже можно было что-то конкретное обсуждать, потому что все начинается с мечты, с идеи, с каких-то набросков, чертежей, патентов, научных трудов, и вот тогда формируется проект. И мы с вами можем этот проект формировать в реалии, а можем же и в виртуальном мире. Это быстрее, проще, нагляднее. Поэтому формируя вот такой мир будущего, я не исключаю, что и наши дети этим, в хорошем смысле, заразятся, (да?). То есть, это идея им будет интересна. И они, может быть, найдут свое будущее в этом. И, таким образом, то, что мы передаем, мы действительно передаем по роду, по наследству. И это выход для очень многих, потому что сегодня действительно люди не знают, что передавать своим детям. То есть, передача вот этой информации по поколениям, она потеряна. У детей сегодня формат «отстань, я сам, я все знаю и вообще ты даже заработать не можешь», потому что уже формат купи-продай, а поколение взрослое, которое думает о перспективе, оно понимает, что вопрос не в том, что я заработаю копейку, а в том, что я могу потерять жизнь. И, вот, на весах уже вот то: либо потерять, либо все-таки ухватить. И нам необходимо создать такую концепцию, которая создаст гармонию, когда человек, формируя себя и улучшая свою жизнь, улучшает и свое благополучие, и при этом не теряет, а приумножает свое здоровье, и может этот опыт передать будущим поколениям.

Андрей Фефелов:

Ну, вот мы встречаемся редко, но метко, но хотелось бы в следующих программах, может быть, через какое-то определенное время, посвятить теме опасностей большого города. Эта тема меня волнует.

Владимир Шумовский:

Да, да. Это важно.

Андрей Фефелов:

Посидеть, немножечко помедитировать, так сказать, а вторая тема – это тема новой русской деревни. Вот новая русская деревня – это не та деревня для новых русских, с огромными домами похожими на остроги, на тюрьмы, с такими маленькими окнами…

Владимир Шумовский:

Неприступные крепости, точно.

Андрей Фефелов:

Да, а это новая русская деревня как некая стратегия спасения народа, спасения нации, которая загибается, сохнет, без родного ландшафта, без ощущения русской природы, без ощущения времени, настоящего, подлинного, не того, которого нам навязывают путем вот этих искусственных мониторов и т. д.

Владимир Шумовский:

Зацементированный родник.

Андрей Фефелов:

Да, именно так. Конечно, да, это действительно способность приникнуть к вот этому роднику, этой восхитительной энергии жизни, родной земли, которая оттуда бьет.

Владимир Шумовский:

Это очень важно, очень важно, на самом деле, у нас много наработок в этом плане, и те технологии, которые мы с вами обсуждаем, мы могли бы объединив, действительно рассказать о таком, вот, уникальном проекте, который дал бы возможность, во-первых, действительно и эффективно жить в гармонии с природой, а, с другой стороны, действительно давать экономическую эффективность, решать очень многие вопросы, и, самое главное, что это действительно и во благо и природы, и человека в контексте развития, эффективного развития.

Андрей Фефелов:

Спасибо большое. Спасибо большое Владимир Валерьевич. Спасибо большое, кто смотрел нас.

Владимир Шумовский:

Взаимно, благодарю.

 

Ссылка на Youtube:

https://www.youtube.com/watch?v=I_KB_yhx04U

 

Стенограмму набрал и отредактировал

Артем Данилов,

партнер ООО «МОНОСОТА ЭКОС»,

web-корреспондент ГК «MONOSOTA»,

участник научно-образовательной программы

«Профессиональные концептологии»

по организационному развитию, концептуальному управлению

и моделированию глобальных процессов;

соавтор 5 книг о моносотах.

15.06.2019 – 26.06.2019